Робинзоны - Страница 67

Вечерами, он возвращался к гончарному делу, постигая его азы. Постепенно у него получалось работать с кругом, все лучше и лучше. Ноги уже сами собой достаточно равномерно вращали его, позволяя думать только о руках. С руками тоже не все так просто. Глина никак не хотела даваться. Изделия то получались кривыми и кособокими, то просто сминались или рвались под напором неопытных рук. Дмитрию ничего не оставалось, кроме как стиснуть зубы и продолжать корпеть. Как там говорится — не боги горшки обжигали? Вот как есть в тему.

Наконец он начал чувствовать материал и у него получился первый горшок очень похожий на чугунок. Класс! Он уже думал, что у него никогда не получится. Хм. Вообще-то не получилось. Для того, чтобы отделять изделия от круга он использовал Волос мамонта, выбрав самый длинный, сантиметров на шестьдесят. На концах привязал деревянные ручки, и вперед, волос прочный и достаточно тонкий, так что получилось нормально. А вот срезать им податливую глину не получилось, потому как она изрядно смялась, лишив горшок правильной формы.

Разозлился не на шутку и с психу тут же смял конструкцию. Пометался по комнате под испуганные взгляды своих женщин, потом выскочил на улицу, прошелся, продышался прохладным чистым воздухом и вернулся. Ничего. Не боги горшки обжигали. Собрал остатки своей выдержки и опят за круг.

Горшок получился на этот раз куда быстрее. За время, пока он мучил именно этот кусок, он успел выбрать из него все инородные и твердые частички, которые поначалу создавали много трудностей. Так теперь аккуратно, как пилой, туда-сюда, и в круговую. Во-от та-ак. Красота! Он аккуратно взял изделие в руки и отделил от рабочей поверхности. Получилось! Вот он первый его горшок!

От охватившей его радости он так засветился, что казалось затмил горящие в комнате лучины. Женщины наблюдая за ним, тоже разулыбались. Сайна, несмотря на уже выпирающий живот, бодро подхватилась и подойдя к Дмитрию взяла у него из рук мягкий горшок. Здесь керамика была епархией женщин, потому она знала как это проделывать. Повертела его в руках.

— Карашо, — чего плохого, их изделия были кривобокие, неказистые, а тут просто глаз радуется ровным и плавным формам.

Сайна уже говорила по русски, с трудом, безбожно коверкая слова, но уже могла более или менее строить простенькие предложения. Лариса всячески закрепляла успех, начав учить ее письму. Дмитрий для этого изготовил небольшую доску ящик, куда наполнили влажную глину. Вот на этой доске и тренировалась вечерами его вторая жена, под неусыпным контролем первой. Пока она вычерчивала палочки, прямые и наклонные, но лиха беда начало. Подолгу этим делом заниматься не получалось, дел и без того хватало, но по часу в день обязательно отводилось этому занятию.

Повертев, посудину в руках она протянула ее Ларисе и та так же осмотрела ее со всех сторон. Было видно как она рада тому, что у Дмитрия наконец стало что-то получаться. У них уже получалось готовить в печи, но с помощью котелка было несколько неудобно, а если появится вот такая посуда, специально предназначенная для этого, то это будет совсем другое дело.

— Дим, он какой-то тяжелый.

— Так сырой же.

— Но и высохнет, будет не легким, ничуть не легче котелка. Стенки слишком толстые. Тоньше не получается?

— Если долго мучиться, что-нибудь получится, — уверенно заявил Дмитрий, — вот только сомнительно, что нужно тоньше. Керамика же, а ей в печь лезть, так что, так пожалуй будет прочнее.

— Ну да, — улыбнулась Лариса, — я как-то об этом не подумала. Но кружки и тарелки будут потоньше?

— Не намного. Нам нужно чтобы покрепче было, а не красивее. Иначе только гончарным делом и пробавляться.

— Ладно. Ну что, до сна еще время есть, давай тренируйся лепить кружки, плошки, поварешки.

— Слушаюсь мой генерал. Но поварешки все же я лучше из дерева вырезать буду, сомнительно, что у меня получится такое из керамики.

— Согласна.

Тут как говорится — главное начать. Почувствовать. А дальше само пойдет. И пошло. Сначала он слепил кружку, потом крынку, тарелку. Каждое свое изделие он представлял на суд общественности и она, общественность, благосклонно кивала и одобряла. Так увлекся, что его пришлось тормозить. Лариса все же не выдержала, и постукав по циферблату часов, которые каждый полдень подводила, заявила, что уже далеко за полночь и пора бы поспать малость. Ага. Это она права.

Когда закончил с ледником, приступил к изготовлению ведер. Одно единственное оцинкованное ведро никак не могло покрыть их потребностей. Ведерки обещали получиться увесистыми, но что тут поделаешь. Как говорится — чем дальше в лес, тем толще партизаны. С каждым разом Дмитрий все больше и больше удивлялся сам себе. Как все же много он знает или хотя бы о многом имеет представление. Раньше об этом как-то не задумывался, а тут, как приперло, так откуда все и берется.

Коротенькие досочки, это не то, что большая доска, с ними все куда как проще, их можно легко наколоть с помощью топора, только нужен кругляк без сучков и желательно приличного диаметра. В идеале сосна, но сосны росли довольно далеко, так что придется обходиться тем, что под рукой.

Но тут встал вопрос с инструментом. Можно обойтись и одним топором, но проблематично, лучше уж потерять денек, но сделать полноценный рубанок. Может показаться, что изделие сложное, но на деле это не так. Из металлический частей там нужно только лезвие, остальное все дерево. А вот дерево лучше брать потверже, береза, акация, орех. Акация в наличии имелась и к тому же хорошо просохшая. Стамеска, уже успевшая себя зарекомендовать тоже есть, так что тянуть время причин никаких.