Робинзоны - Страница 87

Перспектива, однако. Понятно, что охотники никогда не экспериментируют с этим, еще бы, при отсутствии метательного оружия. Дротиками не больно-то воспользуешься с дерева, а потом, охотник имеет их четыре, максимум пять, а стая может оказаться очень большой. Про то, что у них имеется отличное оружие для того, чтобы дать зверью бой, они попросту позабыли или если быть более точным, еще не успели перестроиться.

А ведь у них очень неплохие шансы не просто вырваться из передряги, но и удачно поохотиться. Вы когда-нибудь пробовали волчатину? Между прочим, считается деликатесом и стоит вдвое против баранины. Опять же шкуры, отличаются и красотой и просто теплые.

Итак. У них в тулах по три десятка болтов. У ребят по пять стрел с железными наконечниками и они из древесины, а не из легкого камыша. И наконец у него тридцать два заряда, десять из которых картечь. Ну, сколько в той стае волков, не сотня же в самом-то деле. Сто тридцать два выстрела. Да еще у ребяток по паре десятков с костяными наконечниками, с такого близкого расстояния, тоже мало не покажется. Должно хватить. В любом случае это куда больший шанс, чем то, что предлагает Табук. Как страховка, утолят голод своими собратьями и оставят их в покое.

— Значит так. Лыжи оставляем внизу, все лезут на деревья. Не забудьте привязаться, чтобы случайно не упасть. Когда волки подойдут, будем бить по ним стрелами.

Ага-а! Получил фашист гранату! Знай наших, йошки матрешки. Дмитрий не без удовольствия наблюдал за физиономией Табука. Но тот быстро взял себя в руки, и на его лице появилось выражение, которое можно было перевести как — ну-ну, поглядим, что из этого выйдет. Однако это уже просто защитная реакция и не более, он прекрасно осознает, что задумка должна сработать, иначе нипочем не согласился бы. Тут ведь как, просто попробовать не получится. Либо выгорит, либо можно прощаться с этим бренным миром. Не съедят, так на дереве концы отдашь. Что же касается Дмитрия, он не собирался играть в фаталиста, он был просто уверен, что затея непременно получится. Это у аборигенов отношение к смерти, как к чему-то неизбежному и всегда находящемуся рядом, он настолько местным еще не стал. Вот Вейн, тот другое дело, но только не он.

Не прошло и двух минут, как пятеро охотников взобрались на деревья. Расположились они достаточно высоко, чтобы до них не допрыгнул самый прыгучий волк, но и не так чтобы очень, так как это могло стать проблемой при стрельбе.

Угнездившись с возможными удобствами и привязавшись к стволу, не туго, так чтобы и движения не особо стесняло, но и случись, не позволило свалиться, Дмитрий осмотрелся. Нормально. Все на деревьях, выбрали вполне надежные ветви, так чтобы с запасом, а то на морозе, деревья становятся куда более хрупкими. К встрече готовы.

Те кто перевел охотников в разряд дичи появились очень скоро. Вернее появилась только пара волков. Как ни странно, но людей они заметили сразу. Впрочем, чего странного, это у человека обоняние практически атрофировалось, а у этих зверюг, с ним все в порядке, да тут еще и такой стимул как голод, очень способствует обострению всех чувств. Двое хищников, с подведенным брюхом, тут же остановились и задрав морды издали такой вой, что Дмитрий тут же осознал все значение выражения — кровь стынет в жилах. До этого он даже позабыл про холод, так как адреналин очень даже способствовал, разогреву крови. А вот едва услышал этот вой, так не только мороз пробежал по всему телу, так еще и вздрогнул, едва арбалет не выронил. Вой как-то неуловимо отличался от прежнего. Хищники словно обозначали, что обнаружили дичь. Вот не охотник ни разу и волчий вой только из телевизора слышал, но сразу определил. Эка ребятки вы есть-то как хотите. Простите, все понимаю, но не сейчас.

— Никому не стрелять! — Это он вовремя, потому как все дружно вскинули свое оружие, до цели метров тридцать. Ладно еще мужики, но пацаны-то куда? — Бить только когда они подойдут под деревья.

— А если они не подойдут? — Усомнился Гарун.

Однако Дмитрий не успел ответить на этот вопрос, так как сразу с двух сторон, появилось не меньше дюжины волков и что самое примечательное, особо задерживаться они не стали, а тут же ломанулись к деревьям, на которых находилась их законная добыча. Как их оттуда стряхнуть, они пока не задумывались, но на сближение пошли сразу.

— Не стреляйте в бегущих! Пусть сначала остановятся, чтобы прицел был точнее, — продолжал раздавать распоряжения Дмитрий.

Один из волков подбежал к его дереву, поднялся на задние лапы, упершись передними в ствол и задрав голову, вперил в Соловьева голодный взгляд, ощерив клыки и утробно зарычав. А что. Очень даже страшно, на Дмитрия чуть столбняк не напал, а и то, всего-то пара метров до его пасти, полной страшных острых и длинных клыков, загнутых во внутрь. Это вам не собачья пасть, у них клыки какие-то не такие, более прямые и менее страшные, а эти… Жуть одним словом.

Однако растерянность Дмитрия длилась не долго. А чего собственно ждать, вон как подставился, и промазать сложно. Приклад упирается в плечо, он немного наклоняется вперед, от чего веревка которой он привязался натягивается, а в голове возникает мысль о плохо завязанном узле. Вовремя ничего не скажешь. Думаете сохранил бодрость духа и самообладание? Ага. Как бы не так. Тут же оторвался от оружия и начал проверять узел. Нормально все. Не тупи. Подчиненные смотрят. Он настолько разозлился на себя, что вымещая злость, практически не целясь, навскидку, выпустил болт в продолжавшего скалиться волка.

Ну, может он и поспешил, может и сглупил, но уж точно не промазал. Болт прошил голову хищника навылет, войдя в правый глаз и окровавленный, проклюнулся из затылка. Реакция его собратьев оказалась молниеносной.